Израиль. День четвертый - Пещерный, а еще День памяти

Ночная литургия в храме Гроба Господня

Осознание происходящего с тобой приходит позже, чем сами происходящие события. Предыдущие три дня пронеслись как тройка длинноногих гнедых, которых долго держали взаперти, а потом вдруг открыли ворота и выпустили на свободу. А за тяжелыми воротами и четырьмя стенами оказывается другая жизнь.

А иногда мы вроде как на свободе, но скорость такая огромная, а голова так оплелась развивающейся космой волос, что и не замечаем ничего вокруг. Но важность происходящего поднимает высоко головы и несемся, несемся, несемся...

Разговор с юным паломником в конце третьего дня:
Юный паломник: «Хорошо бы сейчас принять горизонтальное положение и поспать».
Взрослый паломник: «А вот лошади спят вертикально».
Юный паломник: «Нет, у них ноги вертикально, а тело – горизонтально. Вот бы нам так».

Но вот потихонечку мы начинаем снижать нашу скорость и оглядываемся с удивлением вокруг. Какой замечательный у нас гид, просто чудо: «Хорошие мои» – начинала Лиана каждое утро. Это мы-то хорошие. Лиана, вы подарили нам через много лет родительское тепло, только они каждое утро так говорили, выпроваживая тебя из постели за школьную парту.

Какая удивительная собралась у нас группа. Почему-то всех хочется обнимать и целовать. Любознательные и добрые, готовые в любую минуту чем-то одарить: Вероника – грушами и улыбками, Лия и Валентина Николаевна – теплом сияющих глаз, Кондрат вдруг стал такой по-детски радостный и мягки, и все-все-все коснулись твоего сердца.

Но самое главное – присутствие настоятеля прот. Игоря Фомина, а для многих – духовного наставника. «Когда уходят наши мамы, мы становимся сиротами», – так сказали мне в тот горестный день. Время слегка затянуло рану, сиротство вроде не так ощущалось в стремительном беге жизни, но мысль, что день четвертый для о. Игоря с нами – последний, он должен был срочно уехать в Москву – вдруг вернула это ощущение сиротства. Сиротство и накатившие слезы наступят поздно вечером.

А пока... Ночь. Кто-то не спит, ждет наступления времени, когда можно будет войти в открывшиеся ворота храма Гроба Господня. Кто-то тоже собирался, даже поставил будильник на 23.45. Но помните – Гора Искушения, ох уж эти искушения! Кто-то придавил голову к подушке, плотно закрыл глаза и шептал: «Спи, спи, спи, и без тебя обойдутся». Но непобедимые стояли в 0.00 около ворот и оказались первыми входящими в ночной Храм. Так начиналась Литургия в храме Грома Господня в 01.30. До начала Литургии непобедимым позволили по нескольку раз опуститься рядом с Гробом Господа, а потом зазвучала песня жизни на греческом языке. Пламенная песня, зажигающая сердца и очищающая души наши. Слава им, непобедимым, ведь у них впереди был насыщенный день.

После Литургии монахи угощали сладостями и греческим коньячком. А мы спали.

Монастырь Харитона Исповедника

В это раннее утро нам предстояло покинуть Иерусалим. Появились первые поверженные и первые раненые – Нина и Анютка повысили температуру. Это все Гора Искушения. Надо было ее последней посещать, прямо перед вылетом...

Путь наш лежал куда-то, о чем не раз упоминали, но как-то не ясно. В общем, сложилось впечатление у не очень сведущих, что едем мы к Харитону, который построил себе монастырь и ждет не дождется, когда мы до него доедем. Я представила себе такого столетнего  сгорбленного старца. Еще прот. Игорь не раз упоминал, что прот. Георгий, память которого мы почтили 6 мая вместе с Георгием Победоносцем, мечтал служить в монастыре этого самого Харитона Литургию – такая была заветная мечта. Но сам он к Харитону не успел, был призван на более высокое служение, а вместо себя послал прот. Игоря и нас.

Монастырь расположился высоко над ущельем в местности, являющейся заповедником. Ожидая разрешения на въезд на территорию заповедника, мы заметили похожих на диких козочек животных, потом пробегающих мохнатых зверюшек, потом еще кого-то, ну а потом нам позволили проехать еще немного. Но дальнейший путь предстоял пешим ходом: вначале вдоль дороги, где бы не смог развернуться большой автобус, а потом по горной тропинке вдоль журчащей речушки, голых скал, удивительно яркой для этого времени года зелени около воды. Каменные постройки монастыря издалека казались игрушечными, но и войдя на его территорию после некоторого ожидания, все оказалось таким же игрушечным, нереально красивым.

Отец Харитон оказался симпатичным, стройным монахом, сложно было определить его возраст, лицо строгое, глаза зоркие – вглядывался в наши лица в первую минуту, стоя у ворот – стоит или не стоит нас, московских птичек, пускать к себе. «Входите, только без шалостей и фотографий», – строго сказал нам. В конце встречи он сменит гнев на милость и разрешит сделать фото с ним.

Поднимались дальше по территории по тропинке, потом по крутой лестнице наверх, в пещеру, настоящую темную пещеру, обрамленную окошками с волнующими душу пейзажами.

А внутри все как в сказке: иконы, алтарь – все такое идеально расставленное, идеально подобранное. Очень красивые иконы. Помните, в нашем детстве были такие домики с красивой игрушечной мебелью?

Монах Харитон строго нас так спрашивал, кто за что будет отвечать. Какое-то время бестолково крутились под его грозные оклики, потом вроде все определись с обязанностями и всё, поплыла великая песня вниз в ущелье и высоко в небо. Голоса задрожали, сбились вместе, снова разбежались.

«Кто тут у вас регент?» – окрикнул о. Игорь, запели громче и дружнее.

ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ ИЗ МЕРТВЫХ СМЕРТИЮ СМЕРТЬ ПОПРАВ И СУЩИМ ВО ГРОБЕХ ЖИВОТ ДАРОВАВ.

Всё, бег остановлен, некуда бежать, только Дух Святой, голубое небо в окошке, темный обруч потолка, нереально...

Отец Георгий был с нами и пел с нами, и всегда с нами в левом дальнем месте около распятия.

Так в горной пустыне, в ущелье, в котором шумит водный поток, в монастырской пещере, как первые христиане, мы – посланники родных мест, в тысячах километрах от них. Соединяем и вспоминаем всех и вся.

Литургия закончилась, но в памяти эти минуты останутся навсегда.

Спустились пониже, на площадку под зеленой цветущей крышей, за столы – чем богаты. Отец Харитон приготовил нам травяной чай. И слушали его рассказ о монастыре, сидя за чаем: о Харитоне Исповеднике, основавшем этот монастырь, и о обо всех нас. Так в детстве мы, слушая разговоры взрослых, сидя рядом с ними, склоняли свои головы и отправлялись в заоблачные дали, все растворялось, и было спокойно и радостно. 

Сколько мы так просидели, и не упомнить. Потом отец Харитон провел по территории, показал игрушечный Храм Николая Угодника, пещерку с захоронением Преподобного Харитона.

Из жития преподобного Харитона святителя Димитрия Ростовского 

«…император Аврелиан умер, будучи наказан гневом Божиим за пролитие христианской крови. Находясь в дороге между Византией и Ираклией, он был сначала устрашен с небес великим громом, который предуказал скорую его смерть, а потом во время того же путешествия он был убит своими домашними и таким жалким образом окончил свою земную жизнь. По смерти его гонение на христиан прекратилось, и из изгнания, оков и темницы были освобождаемы узники Христовы; ибо император Тацит, который по смерти Аврелиана принял царский скипетр, вразумившись казнию пред ним царствовавшего кесаря, послал по всем подвластным странам повеление, чтобы все христиане были свободны. Он боялся, что пострадает так же, как Аврелиан, если будет жесток к христианам. И наступила тогда великая радость для верующих: узники были выпускаемы, изгнанные возвращались из ссылки, из пустынь и пещер выходили епископы, священники и миряне, кои скрывались из страха пред мучителями и, приветствуя друг друга, радовались спокойствию Церкви. Тогда и преподобный Харитон исповедник был выпущен из темницы. Но он не радовался тому, что ему не пришлось пострадать до конца, ибо он желал лучше завершить свой мученический венец страданием, чем остаться в живых; ему приятнее было бы умереть за Христа, чем быть отпущенным на свободу. Впрочем, Промысл Божественный продолжил жизнь его на пользу многим, дабы он предстал Богу в небесных обителях не один только, но с ликом добровольных мучеников, как пастырь с овцами и отец с детьми.

С того времени святой Харитон, украшенный ранами Христов воин, отрекся от мира и от всего, что в мире; взяв крест свой, пошел он путем трудным и стал живым мертвецом – умершим для мира, но живым для Бога. Ибо, нося на себе язвы Господа Иисуса (Гал.6:17), он всецело Ему предался и распялся с Ним; а чтобы всегда иметь пред очами своими Его Божественные страдания, он пошел в Иерусалим, где Господь наш испустил на кресте дух Свой. Когда он шел туда и был уже вблизи Иерусалима, то попался в руки разбойникам, кои, не найдя у него ничего ценного, схватили его, и уели в свою пещеру, чтобы там предать его лютой смерти. Впрочем, они не убили его, так как поспешно отправились искать путников, чтобы ограбить их; святого же Харитона оставили лежащего связанным в пещере. Он же, как и ране, когда находился в узах и муках благодарил Бога, готовый принять всякую смерть, какая приключится ему по попущению Божию. В это время он с дерзновением говорил бесу:

– Знаю, диавол, что ты, сам боясь сойтись со мною, навел на меня разбойников и, желая положить препятствие моему намерению, поставил мне сеть на сем пути. Но знай, проклятый, что не ты надо мною, а я над тобою буду торжествовать, с помощью Бога моего; ибо если разбойники и убьют меня, то я уповаю на милость Божию, что получу в наследие святой покой Божий, а ты наследуешь геенну5. Я воскресну в жизнь вечную, ты же умер вечною смертью и конца не будет твоему мучению. Впрочем, Владыка мой может и здесь еще освободить меня живым от рук разбойников и избавить от смерти, как избавил Исаака от заклания (Быт., гл. 22), отроков из печи (Дан., гл. 2), Даниила от львов (Дан., гл. 14), святую Феклу от огня и зверей.

Когда святой говорил сии слова, в пещеру вполз змей и, найдя здесь сосуд с вином, стал пить из него; опившись, змей изблевал вино опять в сосуд вместе с своим ядом, и потом уполз. Воротились домой разбойники и, будучи томимы жаждою, все один за другим напились из того сосуда, и тотчас отравились тем ядом: ибо все упали на землю, и в страшных муках умерли. Так приняли они достойную казнь за грехи свои и ужасным образом закончили свою жизнь.

Избавившись от смерти, святой Харитон освободился с помощью Божиею от уз и нашел в той пещере великое множество золота, которое разбойники собрали в течение многих лет разбоями своими. Богатство это, недобрыми средствами приобретенное разбойниками, святой Харитон истратил на пользу, ибо часть его раздал нищим, церквам и монастырям, а на остальное построил на том мест, обитель, по имени Фаре7, и, обратив разбойничью пещеру в церковь, собрал здесь братию. Слава о нем прошла по всей той стране, и многие приходили к нему ради его добродетельной жизни; принявши от него пострижение8, проводили они тихую жизнь в той обители, получая пользу от учителя и наставника своего, преподобного Харитона, на святое житие коего они взирали, как на яркий светильник, и назидалась им. Ибо он был совершен в добродетелях и иноческих подвигах, любя пост и воздержание, как сладкую пищу, почитая труд – покоем и соблюдая нищету, как богатство; был он при сем милостив и странноприимен, милосерд, братолюбив, кроток, молчалив и всем доступен.»

От себя остается добавить, что происходили события в 330 году. Преподобный Харитон основал также монастырь Искушения, в котором мы были днем раньше, а потом еще один монастырь.

Но дни свои закончил в Фаре. Место это, как и другие христианские святыни, неоднократно разрушалось персами, крестоносцами, турками. За то, что мы можем служить Литургию в этом месте, мы должны быть благодарны Русской Православной Церкви, выкупившей его в 1903 году. Ну и, конечно, отцу Харитону, превратившему его в уголок сказочной красоты и духовности.

Можете себе представить, как нам не хотелось уезжать из настоящего Рая. Ноги не слушались и не хотели нести нас обратно к автобусу. А Анюткины ножки просто отказались от каких –либо действий. Отец Игорь среагировал мгновенно – и вот, водрузившись на настоятеля, Анютины ножки уже радостно мчатся к автобусу по знойной жаре и попадающимся камням.

Ну почему всегда приходится покидать то, что так усладило сердце?

Но это была только первая пещера. А где другая? За постами и проверками, шлагбаумами и грозными надписями. В Палестине, в…

Вифлеем

Вопрос, так часто звучащий на уроках в Воскресной школе – где же родися Иисус Христос? Конечно, в Вифлееме, не в Египте и не в Иерусалиме. Хотя с возвышенных мест Вифлеема прекрасно виден Иерусалим, как на ладони. Ближе к вечеру мы прибыли в Вифлеем. Место Рождения Иисуса в пещере, над которой сегодня возвышается величественный храм Рождества Христова.

Сегодня это закрытая территория, из которой нет выхода рождающимся в ней арабам без паспорта, но паломники пока могут, имея паспорта других стран, проникать внутрь. Шумный, тесный городок, полный арабского шарма.

Прикоснуться к святыням в этот вечер не удалось, так много было паломников и туристов. Правда, удалось выяснить, что служба начнется в шесть утра, а храм откроют в половине шестого. Ничего подобного, сразила нас Лиана, это по греческому времени. Встречаемся в семь утра по местному – и идем в Храм Рождества Христова. Что из этого получилось в следующем дне – пятом.

А пока мы прощаемся с прот. Игорем и его дочерью Ниной, обретаем сиротливый вид, ужин не спасает сиротливого настроения. Все разбредаемся по своим номерам, но там продолжаем шептаться о прошедшем дне, об удивительных преподобном Харитоне и отце Харитоне, желаем здравия нашему епископу, отнявшему у нас наставника. 

С соседкой Наташей вычисляем время подъема – пять утра, в шесть пойдем на разведку...

Елена Юрьева Агудова
Фото: Сергей Жогин и Ольга Родионова

Добавлено: 13-05-2018, 22:43
0
2 284

Похожие публикации


Наверх